Неточные совпадения
Не слабой и маленькой, а сильной и
большой победит она
соблазн царства этого мира.
Папенька мой держали меня очень строго, потому что человек в юношестве
больше всего всякими
соблазнами, как бы сказать, обуреваем бывает, и хотя сватались за меня даже генералы, но он согласия своего на брак мой не дал, и осталась я после их смерти (маменька моя еще при жизни ихней скончались) девицею.
— Да-с; я
соблазны большого беса осилил, но, доложу вам, — хоть это против правила, — а мне мелких бесенят пакости
больше этого надокучили.
Так, игрок или пьяница, не выдержавший
соблазна и подпавший своей страсти, остается все-таки свободным признавать игру и пьянство или злом, или безразличной забавой. В первом случае он, если и не тотчас избавляется от своей страсти, тем
больше освобождается от нее, чем искреннее он признает истину; во втором же он усиливает свою страсть и лишает себя всякой возможности освобождения.
А потому он в Бадене, что тетка Татьяны, ее воспитавшая, Капитолина Марковна Шестова, старая девица пятидесяти пяти лет, добродушнейшая и честнейшая чудачка, свободная душа, вся горящая огнем самопожертвования и самоотвержения; esprit fort (она Штрауса читала — правда, тихонько от племянницы) и демократка, заклятая противница
большого света и аристократии, не могла устоять против
соблазна хотя разочек взглянуть на самый этот
большой свет в таком модном месте, каков Баден…
— Не… совсем… — тихо ответил Ефим, искоса посмотрев на Любовь. — Барыня при них… черная такая… Вроде как не в своем уме женщина… — вздыхая, сказал Ефим. — Все поет… очень хорошо поет…
соблазн большой!
Дело в том, что со мной, да и с 0,9, если не
больше, не только нашего сословия, но всех, даже крестьян, случилось то ужасное дело, что я пал не потому, что я подпал естественному
соблазну прелести известной женщины.
В
большей части случаев они действуют на нас не прямо, а посредством опубликования аллегорий, но тем успешнее увлекают в
соблазн и опутывают нас своими сетями.
— Не слепота, Василий Борисыч, сóблазн от австрийского священства
больше отводит людей, — сказала Манефа. — Вам, московским, хорошо: вы на свету живете. Не грех бы иной раз и об нас подумать. А вы только совесть маломощных
соблазнами мутите.
Люди хотят добиться свободы тем, чтобы оградить себя, свое тело, от всего того, что может связать тело и помешать ему делать всё, что ему захочется. В этом
большая ошибка. То самое, чем люди ограждают свое тело от всяких стеснений: богатство, высокое положение, добрая слава, это самое не дает желаемой свободы, а, напротив, только
больше связывает. Для того, чтобы добиться
большей свободы, люди из своих грехов,
соблазнов и суеверий строят себе тюрьму и садятся в нее.
В молодых годах люди верят, что назначение человечества в постоянном совершенствовании и что возможно и даже легко исправить всё человечество, уничтожить все пороки и несчастья. Мечты эти не смешны, а, напротив, в них гораздо
больше истины, чем в суждениях старых, завязших в
соблазнах людей, когда люди эти, проведшие всю жизнь не так, как это свойственно человеку, советуют людям ничего не желать, не искать, а жить, как животное.
Всё то же: не попускать себя на падение, зная, что такое попущение не освободит от
соблазна, а только усилит его, и всё так же стремиться к
большему и
большему целомудрию.
6)
Большее и
большее соединение души человеческой с другими существами и богом, и потому и
большее и
большее благо человека, достигается освобождением души от того, что препятствует любви к людям и сознанию своей божественности: грехи, т. е. потворство похотям тела,
соблазны, т. е. ложные представления о благе, и суеверия, т. е. ложные учения, оправдывающие грехи и
соблазны.
А чаще и
больше всего споров ведется про антихриста, народился он, проклятый, или еще нет, и каков он собой: «чувственный», то есть с руками, с ногами, с плотью и с кровью, или только «духовный» — невидимый и неслышимый, значит, духом противления Христу и
соблазнами рода человеческого токмо живущий…
Смолкли певуны, не допели разудалой бурлацкой песни, что поминает все прибрежье Волги-матушки от Рыбной до Астрахани, поминает
соблазны и заманчивые искушенья,
большею частью рабочему люду недоступные, потому что у каждого в кармане-то не очень густо живет.
Величайший
соблазн человеческой истории есть
соблазн царства, и в нем скрыта самая
большая порабощающая сила.
Если я и могу теперь в минуту забвения содействовать
больше русскому, чем чужому, желать успеха русскому государству или народу, то не могу я уже в спокойную минуту служить тому
соблазну, который губит меня и людей.
Что делать юноше и девушке, подпавшим
соблазнам, поглощенным мыслями о беспредметной любви или о любви к известному лицу и потерявшим от этого известную долю возможности служить Богу и людям? Всё то же: не попускать себя на падение, зная, что такое попущение не освободит от
соблазна, а только усилит его, и всё так же стремиться к
большему и
большему целомудрию для возможности более полного служения Богу и людям.
Что делать чистому юноше, девушке? Соблюдать себя чистыми от
соблазнов и, для того чтобы быть в состоянии все свои силы отдать на служение Богу и людям, стремиться к
большему и
большему целомудрию мыслей и желаний.
И это есть самый
большой русский
соблазн,
соблазн социальным чудом, русский самообман и иллюзия, сонная греза, от которой предстоит тяжкое пробуждение.